Неточные совпадения
Самгин знал, что старичок играет крупную
роль в министерстве финансов, Елена сообщила, что недавно он заработал большие деньги на какой-то операции с банками и
предлагает ей поступить на содержание к нему.
— Позвольте мне кончить, господа… Дело не в названии, а в сущности дела. Так я говорю? Поднимаю бокал за того, кто открывает новые пути, кто срывает завесу с народных богатств, кто ведет нас вперед… Я сравнил бы наш банк с громадною паровою машиной, причем
роль пара заменяет капитал, а вот этот пароход, на котором мы сейчас плывем, — это только один из приводов, который подчиняется главному двигателю… Гений заключается только в том, чтобы воспользоваться уже готовою силой, а поэтому я
предлагаю тост за…
Вихров, после того, Христом и богом упросил играть Полония — Виссариона Захаревского, и хоть военным, как известно, в то время не позволено было играть, но начальник губернии сказал, что — ничего, только бы играл; Виссарион все хохотал: хохотал, когда ему
предлагали, хохотал, когда стал учить
роль (но противоречить губернатору, по его уже известному нам правилу, он не хотел), и говорил только Вихрову, что он боится больше всего расхохотаться на сцене, и игра у него выходила так, что несколько стихов скажет верно, а потом и заговорит не как Полоний, а как Захаревский.
— Послушайте, Пиколов сам не хочет играть, кому бы
предложить его
роль?
Когда Вихров
предложил тому
роль Полония, судья, явно чем-то обиженный, решительно отказался.
— Ах, да, я помню, что он отлично играл, — подхватил губернатор, — съездите, пожалуйста, и
предложите ему от меня, чтобы он взял на себя эту
роль.
А если, сверх того,
предложить еще вопрос: какую
роль играет государство в смысле развития и преуспеяния индивидуального человеческого существования? — то ответом на это, просто-напросто, является растерянный вид, сопровождаемый несмысленным бормотанием.
Утром, в дневной полутьме, на сцене большого провинциального театра идет репетиция. Анемподистов, антрепренер, он же директор и режиссер,
предлагает второй актрисе — Струниной пройти
роль Вари.
— Господа!
предлагаю тост за нашего дорогого, многолюбимого отъезжающего! — прерывает на этом месте мучительные мечты помпадура голос того самого Берендеева, который в этих мечтах играл такую незавидную
роль, — вашество! позвольте мне, как хозяину дома, которому вы сделали честь… одним словом, удовольствие… или, лучше сказать, удовольствие и честь… Вашество! язык мой немеет! Но позвольте… от полноты души… в этом доме… Господа! поднимем наши бокалы! Урра!
Видно было, что скука снедает молодого человека, что
роль зрителя, на которую обрекает себя путешественник, стала надоедать ему: он досмотрел Европу — ему ничего не оставалось делать; все возле были заняты, как обыкновенно люди дома бывают заняты; он увидел себя гостем, которому
предлагают стул, которого осыпают вежливостью, но в семейные тайны не посвящают, которому, наконец, бывает пора идти к себе.
Прибыльщик обиделся и отказался от пьесы. Тогда кто-то
предложил ему
роль в пьесе, которая шла в тот же спектакль на французском языке.
Актеры
предлагали мне опять вступить в их труппу, но я не забыл еще сделанного мне оскорбления и отвечал: «Я вам не нужен, у вас есть Дмитриев, который прекрасно играет мои
роли».
Я помню, что Кокошкин
предлагал ему чрез меня принять участие в наших спектаклях, а именно: сыграть
роль Верхолета в «Хвастуне» Княжнина,
роль, которую он некогда игрывал с успехом, Ильин отвечал мне, что российскому статскому советнику, по его мнению, неприлично выходить на сцену, но что он благодарит за приглашение и очень будет рад посмотреть наш спектакль.
Он
предлагал мне, воротясь из Петербурга, разыграть «Ревизора» на домашнем театре; сам хотел взять
роль Хлестакова, мне
предлагал Городничего, Томашевскому (с которым я успел его познакомить), служившему цензором в почтамте, назначал
роль почтмейстера, и так далее.
На месте Яковлева я бы взял в этой трагедии
роль Полиника, которая могла затмить Эдипа; но ему, во уважение высокого роста и богатырской фигуры,
предложили играть царя и героя Тезея.
Но я воспользовался его сотрудничеством и, как говорил выше, первый из редакторов журналов
предложил ему
роль специального корреспондента по польскому восстанию.
"Однодворец"после переделки, вырванной у меня цензурой Третьего отделения, нашел себе сейчас же такое помещение, о каком я и не мечтал! Самая крупная молодая сила Александрийского театра — Павел Васильев — обратился ко мне. Ему понравилась и вся комедия, и
роль гарнизонного офицера, которую он должен был создать в ней. Старика отца, то есть самого"Однодворца", он
предложил Самойлову,
роль старухи, жены его, — Линской, с которой я (как и с Самойловым) лично еще не был до того знаком.
— Но… — растерянно и смущенно перебил ее Оленин, — я
предложил вам этот дележ после того, как вы отказались обвенчаться со мной вторично и сделаться на самом деле моей законной женой… Я и теперь снова
предлагаю вам это, вместо этой устроенной вами для меня тюрьмы и исполнения вами
роли тюремщика…
— Так он играл в них, вероятно, пассивную
роль. Вызвана же она была твоим холодным письмом. Ты отвергла его любовь, и он от отчаяния повиновался воле матери. Слышно, что он часто ссорился с нею из политических видов, отказался от богатой невесты-красавицы, которую она ему
предлагала. Думаю, он еще ни к чему решительному не приступил.